Суворов Виктор - Контроль (Жар-Птица - 1)
Виктор Суворов
Контроль
(Жар-птица, #1)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Настя Стрелецкая (Жар-птица).
Холованов (он же - Дракон) - товарищ в сверкающих сапогах.
Товарищ Сталин - Генеральный секретарь ЦК ВКП(б).
Ширманов - провокатор-исполнитель.
Некто в сером.
Профессор Перзеев - теоретик людоедства.
Товарищ Ежов - Нарком внутренних дел (НКВД) СССР, Генеральный комиссар
государственной безопасности.
Мистер Стентон - генеральный директор фирмы "Фараон и сыновья".
Товарищ Берман - Нарком связи СССР, комиссар государственной
безопасности первого ранга, бывший начальник ГУЛАГа НКВД СССР.
Товарищ Фриновский - заместитель Наркома внутренних дел, командарм
первого ранга.
Товарищ Бочаров - старший майор государственной безопасности, начальник
Куйбышевского управления НКВД.
Товарищ Берия - первый секретарь ЦК Коммунистической партии Грузии.
Мастер Никанор.
Инструктор Скворцов.
Катька Михайлова - хохотушка.
Сей Сеич - спецпроводник спецвагона.
Люська Сыроежка - спецкурьер ЦК.
Севастьян - медвежатник.
Терентий Пересыпкин - майор.
Мистер Хампфри - инженер-электрик.
Вожди, охрана, обслуга, чекисты, исполнители, вертухаи, политические,
блатные, бытовики, спортсмены, рабочие, крестьяне, трудовая интеллигенция,
людоеды, широкие народные массы.
ПРОЛОГ
- А теперь целуй мой сапог.
Сияющий кончик сапога осторожно ткнул в лицо: целуй.
Не увернуться от сапожного сияния. Не повернуть лица. Не повернуть,
потому как руки заломили за спину и все выше тянут. Понемногу. И боль
понемногу скользит к тому пределу, после которого крик не сдержать.
А кричать ей вовсе не хочется.
Она так и решила: не кричать.
В былые времена, когда в парусном флоте матросов линьками пороли,
каждому в зубы тряпку совали, чтоб не орал. Но прошли те славные времена.
Теперь в рот резиновый мячик суют, когда расстреливают в крытой тюрьме. А
если расстрел на природе, так мячик в рот не суют - ори сколько хочешь.
Ори в свое удовольствие. А уж если бьют или руки ломают, то крик не то
чтобы пресекают, но требуют. Крик выбивают. Мода такая. Вообще пытка без
воплей - неудавшаяся пытка. Неполноценная. Как пиво без пены.
Им же хотелось, чтоб удалась пытка. Им хотелось, чтобы она кричала.
Потому ее руки они легонько тянут все выше.
А в расстрельном лесу весна свирепствует. Бесстыжая такая весна. Шалая.
Распутная. И каждая прелая хвоинка весной пропахла. Жаль, что к запаху
хвои лежалой запах ваксы сапожной подмешан. Запах сапога чищеного. И сапог
тот незлобно, но настойчиво в зубы тычется: ну, целуй же меня.
И голос другой, - ласковый почти, подсказывает:
- Цалуй же, дурочка. Чаво тебе. Пацалуй разочек, мы тебя и стрельнем. И
делу конец. И тебе не мучиться, и нам на футбол не опоздать; Ну... а то,
сама знаешь, - сапогами забьем. Цалуй...
Хорошо раньше было. Раньше говорили: "Целуй злодею ручку". Теперь -
сапог. В былые времена перед казнью исполняемому и стакан вина полагался.
Теперь не полагается. Теперь только исполнители перед исполнением пьют.
И после.
Весь лес расстрельный водярой пропитался.
Руки подтянули еще чуть. Так, что хрустнуло. Попалась бы рядом веточка
какая, то вцепилась бы она в ту веточку зубами да крик и сдержала бы. Но
не попадается на зубы веточка. Только мокрый песок и хвоя прелая. А руки
уже так вздернули, что дышать можно только в себя. Выдохнуть не получается
- глаза стекленеют.
Чуть руки отпустили, и выдохнула она со всхлипом. Думала, что, еще руки
чуть отпустят. Их и вправду еще чуть отпустили, но тут-то ее и ахнуло
сапог
