Сухинов Сергей - Возвращение К Звездам
Сергей Сухинов
Возвращение к звездам
Акимов стоял в мемориальном зале станции и, опершись руками о
прозрачный спектролит, смотрел на выпуклый диск Юпитера. Тысячи раз он
видел это грандиознейшее в Солнечной системе зрелище, но так и не мог
привыкнуть к стремительному, физически ощутимому вращению сплюснутого
гиганта, к прихотливым узорам слоистых облаков, переливающихся всеми
оттенками бурого, зеленого и грязно-белого цветов. Особенно интересно
наблюдать, как на Юпитер сползает желтое пятнышко Амальтеи: в момент
прикосновения к зеленоватому абрису планеты оно вдруг загорается ярким
оранжевым светом и полупрозрачным пузырьком начинает скользить по темной
полосе, на которой как на привязи держится глаз Большого Красного Пятна.
Оно вот-вот должно было вынырнуть из-за спины гиганта, и Акимов ждал этого
с болью в сердце.
Кто-то тихо подошел сзади и положил ему руку на плечо. И в тот же
момент появился край Пятна, очерченный вихревыми облаками.
- Что тебе, Януш? - сказал Акимов, с трудом подавляя раздражение.
- Андрей, все уже собрались, - как всегда невозмутимо произнес
Граховский, приглаживая белые вьющиеся волосы. - Даже Томсон прилетел с
Ио. Не каждый день приходится провожать начальство на Землю.
- Да, попрощаться надо, - сказал Акимов. Он не отрываясь смотрел на
овал многотысячекилометрового смерча. Где-то рядом крошечной пылинкой
затерялся и "Тополь", раздавленный чудовищным давлением...
- Попрощаться? - Голос Граховского дрогнул. - Может быть, ты все-таки
вернешься?
- Не надо об этом, Януш! - Акимов с трудом заставил себя отвернуться от
ненавистного Юпитера. - Справитесь и без меня. Губить раз в неделю по
зонду - дело нехитрое.
- Зря ты так, Андрей. Все-таки до нижней границы облаков мы уже
добрались...
Акимов промолчал. Сгорбившись, он пошел в глубину зала, к памятнику
экипажу "Тополя", погибшему при попытке приблизиться к Красному Пятну. Под
кружевным стальным цветком на черном гранитном постаменте были выбиты
имена космонавтов. Среди них Антон и Ольга, его сын и жена...
- Ладно, пойдем, Януш, - сказал наконец Акимов. - Только, пожалуйста,
не надо прочувствованных речей...
Шаркая по полу магнитными подошвами, они вышли из мемориального зала и
начали спускаться по узкой винтовой лестнице. Отсюда, с высоты десяти
этажей, через прозрачные стены была хорошо видна волнистая, залитая
зеленоватым колеблющимся светом поверхность Европы и сплюснутые овальные
здания Института Юпитера, обрамленные решетчатыми антеннами дальней связи.
Януш замедлил шаг, уверенный, что знаменитый космонавт захочет в последний
раз взглянуть на детище своих рук, но тот даже не повернул к городку
головы и молча пошел по коридору туда, где его ждали друзья.
Ровно в три часа дня Акимов вошел в ворота Александровского сада.
Морозный февральский воздух искрился мириадами мельчайших снежинок, небо
было затянуто розовой пеленой, по которой лениво плыли по-зимнему
бесплотные облака. Акимов, прищурившись, посмотрел на оранжевый шар
солнца, чуть теплившийся над горизонтом, и поглубже засунул руки в карманы
полушубка. Было трудно привыкнуть за неделю к двадцатиградусному морозу,
но еще труднее поверить, что ты все-таки на Земле. "Отвык я от дома", -
подумал Акимов и тут же, поскользнувшись, чуть не упал в сугроб.
Проходившие мимо девушки засмеялись.
Акимов смутился и, стараясь не шаркать ногами, (дурацкая привычка!),
свернул налево от входа, к рядам утепленных зеленых скамеек. Трошина пока
не было, и он стал выискивать у
